Против причастности Венди к убийству Кертис не возражал, и это не могло не радовать – хоть в чем-то они оказались согласными. Вот только со слов напарника можно было предположить, что секретарша давно спланировала убить своего босса, и даже просчитала возможное алиби, собираясь спихнуть вину на Митчелла.
Но зачем оно ей?! Что такого ей сделал покойный Хиггинс, чтобы заслужить подобное? Действительно приставал? Вряд ли. Обычно такое провоцирует не на продуманные, а на импульсивные решения.
Тогда что? А если не приставал, если, напротив, они были любовниками? А затем Венди поняла, что Хиггинс ее обманывает? Например, если он обещал развестись с женой, но не спешил этого делать? За такой обман можно и убить. Но зачем убивать любовника, а не его жену, являющуюся одновременно и помехой?!
Кенни все еще продолжал теряться в догадках, когда прозвучало предложение Кертиса пообедать. И нельзя сказать, что оно вызвало у него несогласие. Кажется, они с напарником потихоньку начинали находить общий язык.
- Ладно, тогда кафе выбираю я, - усмехнулся Рикстон, принимая предложение.
Уже выходя из участка, он попросил дежурного сержанта, чтобы тот отправил задержанного в камеру. Подумать о своем будущем Митчелл мог и за решеткой, а держать его в допросной без допроса было как-то не слишком неправильно, учитывая, что никакой вины за парнем детектив не видел. Ну, кроме глупости. Но так ведь за такое не сажают.
Нагнав напарника, он поинтересовался.
- Ты ничего не имеешь против индийской кухни? Если нет, здесь неподалеку есть отличное кафе. Кормят там вкусно и по довольно умеренным ценам. А десерты такие, что пальчики оближешь.
И с этими словами он кивнул на свою машину, давая понять, что готов подвезти напарника, и вернулся к прерванному разговору.
- Как думаешь, за что Камински могла убить своего босса? Вряд ли за то, что тот к ней приставал. Может быть, они были любовниками, и он решил с ней порвать?
И если да, то вряд ли Митчелл об этом знал. Может быть, информация об изменах его подружки заставит его перестать валять дурака и сказать правду? Но как ее доказать?

- Поверь, все, что будет в твоей тарелке, будет хорошо прожарено и сдобрено хорошей порцией приправ, - усмехнулся Рикстон, которого позабавило подобное предположение. Нет, конечно, он знал о том, что в некоторых азиатских странах принято есть каких-нибудь жуков и червей, но в его любимом заведении ничего подобного клиентам не подавали. – А карри – это соус, в котором нередко готовят мясо или курицу. Можешь заказать.
Но обмен шутками быстро закончился, стоило только Рикстону снова заговорить об их текущем расследовании.
«Ничего я не зануда!» - мысленно огрызнулся детектив. Нет, черт побери, ну что он мог поделать, если это дело занимало все его мысли.
Его версию с любовной связью между покойный боссом и секретаршей напарник отверг, выдвигая встречную версию с шантажом. Отвергнуть ее у Рикстона не получилось, потому что она казалась вполне правдоподобной.
Значит, придется проверять. А еще, как и предлагал Кертис, придется допрашивать жену Хиггинса.
А вот тревожить родню Митчелла детективу не хотелось.
- Не думаю, что родственники парня скажут нам что-то новое, - покачал он головой. - То, что у него посттравматическое расстройство, за версту видно. Думаю, Венди это тоже знала, потому и решила использовать Митчелла в своих целях. С военными такое бывает. Чувство вины за то, что выжил…
Рикстон запнулся, ловя себя на мысли, что слишком уж часто он рассуждает на эту тему. Как бы у Кертиса не возникло подозрений на счет его прошлого и не появились сомнения, не пересекались ли они с Митчеллом во время военной службы.
Это, конечно, было неправдой. Но слухи, порой, бывали чертовски навязчивыми. Не хотелось бы из-за них оказаться отстраненным от дела.
Возможно, именно поэтому, скрепя сердце, Кенни все же предпочел сменить тему.
- Ладно, если я зануда, то я замолкаю. И до возвращения в участок о деле ни слова. И о чем будем говорить?
"Хочешь рассказать о своем прошлом месте работы?"
Но вряд ли у напарника было желание говорить о подобном, учитывая ходившие про него слухи. А потому, чтобы избежать возможного конфликта, Рикстон предпочел задать другой вопрос.
- Или предлагаешь нам помолчать все время обеда?
С этим вопросом он свернул к обочине, припарковываясь напротив ресторанчика.
- Приехали.

Отредактировано Kenny Rixton (2018-02-13 21:02:29)

- Я не трясусь! – в очередной раз огрызнулся Кенни, едва не забывая о своем намерении не говорить о деле и всем, что с ним связано, до окончания обеда. Хотя, черт побери, может быть, он действительно трясся. Трясся, потому что понимал, что парню пришлось пережить и что творится у него в голове.
Самому Рикстону повезло, ему удалось избежать посттравматического расстройства по возвращении «оттуда», но даже его не миновали ночные кошмары и длительные запои, выбраться из которых помогло лишь поступление в полицейскую академию. Но ведь не всем везло так, как ему.
- За врага так просто не принимают, - проворчал он, не желая соглашаться с предположением напарника о том, что Митчелл может иметь хоть какое-то отношение к убийству. – ПТСР – это тебе не шизофрения.
Так что желание парня взять вину на себя еще не делало его психом. По крайней мере, не настолько психом, чтобы он не помнил, что делал сегодня утром.
Впрочем, на этом его возражения и закончились, а разговор плавно перешел на другую тему. И ее нельзя было назвать слишком приятной, потому что предположение напарника о первом в его, Рикстона, карьере допросе задело за живое.
«Может, мне надо было табличку на грудь повесить?!» - мысленно огрызнулся детектив в спину уже переходящему дорогу Кертису. И замешкался у машины, чувствуя, как желание пообедать сменяется другим – сесть за руль и уехать к чертовой бабушке. Жаль, что поступить так было бы верхом глупости и ребячества.
Пришлось перебежать дорогу следом за напарником, выискивая свободное пространство в потоке машины.
К тому моменту,  как Кенни добрался до кафе, Кертис уже занял там столик, так что все, что оставалось детективу – это присоединится к нему.
- И что бы это изменило? – спросил он, едва сев на стул.
Наверно, можно было начать отрицать правоту предположения Кертиса, но врать было как-то противно. В конце концов, тот сам не всегда был детективом, и не ему было его осуждать. 
- Ты бы не пустил меня к Митчеллу? Или потребовал себе другого напарника? Можно подумать, ты на этой должности всю свою жизнь.
К столику торопливо подошла официантка, заставляя отвлечься от разговора.
- Одно чхоле с рисом, - привычно попросил детектив, заказывая блюдо, которое пробовал уже не раз. Перевел взгляд на Кертиса и не удержался, чтобы добавить. – А моему… партнеру, - надо же подобрал словечко, - креветки и мясо в соусе карри. Вместе с лепешкой.
Девушка кивнула, записывая заказ, и поспешила в сторону кухни.
А Кенни, даже не собираясь просить у напарника прощения за излишнюю инициативность в заказе, продолжил, возвращаясь к прерванному разговору.
- Ну, теперь ты знаешь. Меня только что перевели в убойный из патрульных… После того, как я повязал одного урода, похищавшего детей, - при этих словах в голосе прозвучала неприкрытая гордость. Рикстон действительно гордился этим арестом, и не только потому, что он позволил ему занять более высокую ступеньку в полицейской иерархии, но и потому, что за ним стояли жизни спасенных детей. - И это был мой первый допрос. И раз уж мы говорим о наших карьерах, не хочешь рассказать, за что тебя перевели в убойный из отдела нравов? Чем ты там так отличился?
«Или с тобой просто никто не захотел работать после того, как ты угробил своего напарника?»

Отредактировано Kenny Rixton (2018-02-14 21:14:24)

Кажется, его вопрос попал в точку, потому что лицо Кертиса неожиданно вытянулось, а взгляд стал отрешенным. Почти как у Митчелла, когда тот смотрел на покойного Хиггинса, но видел что-то совсем другое, известное только ему одному.
И разговоры о том, что у его напарника не все в порядке с головой, только что обрели для Рикстона подтверждение. Нет, возможно, Кертис и не был психом в прямом понимании этого слова. Но что-то вроде ПТСР у него за плечами однозначно имелось. Что-то, связанное с его бывшим отделом. Или бывшим напарником.
«Замечательно» - пронеслось в голове при виде притихшего коллеги, который, казалось, в эту секунду раздумывал над тем, чем бы потяжелее проломить ему, Рикстону, голову.
И в душе шевельнулся не страх, нет, сожаление о собственной не сдержанности. Приняв слишком близко к сердцу слова о собственной неопытности, он невольно уязвил напарника в самое его больное место. Конечно, тот сам бы виноват, решив изобразить из себя более опытного, но не настолько, черт побери.
К счастью, до внешнего проявления эмоций у Кертиса дело не дошло. Тот сумел совладать с ними. С ними, но не с желанием почитать Рикстону нотации.
И раздражение, улегшееся было, снова шевельнулось в душе, заставляя скрипнуть зубами из-за необходимости подбирать слова, чтобы не задеть больное место напарника повторно.
- Ну, тогда я рад, что ты не знал этого раньше, - вполне искренне произнес Кенни. – Я все равно пошел бы к Митчеллу один, потому что хотел ему помочь. Рассчитывал, что стану для него «своим», и он мне поверит…
Вот только все его попытки пошли прахом. И дело было не в отсутствии опыта, а в чувстве вины, которое глодало парня изнутри.
«А теперь давай, можешь заявиться в кабинет к шефу и рассказать о моем неподобающем поведении» - пронеслось в голове, но озвучивать это предположение детектив не стал. Не хотел портить их отношения еще сильнее, как и не хотел обвинять напарника в склонности к стукачеству, не имея для этого оснований.
Вместо этого он произнес другое, пытаясь сгладить возникшую между ними неприязнь, насколько это было возможно.
- У меня не получилось, и хватит об этом… И вообще, хватит вести себя как «большой босс» и читать мне нравоучения. Да, ты работаешь в полиции побольше моего, ты раньше стал детективом, но это не значит, что ты намного опытнее меня.
«Черт побери, да ты и половины не видел того, что видел я»
Да большая часть его коллег не видела, но это не мешало им, даже будучи младше Кенни по возрасту, но выше по положению, относиться к тому снисходительно, как к молодому и неопытному товарищу.
Подошедшая к столику официантка заставила отвлечься от собственных обид и благодарно кивнуть в ответ на принесенный заказ. А заодно и давала возможность Кертису ответить.

«А как это, по-твоему, называется?!» - мысленно вспыхнул Рикстон, когда Кертис заявил, что не собирался кичиться опытом. С его точки зрения, именно опытом напарник и кичился, пытаясь продемонстрировать свое превосходство и право решать, кому проводить допросы.
И неважно, что, возможно, он преследовал благую цель – приятнее от этого не становилось, потому что не позволяло ощущать себя с ним равных. А главным его никто не назначал.
Кенни хотел было это сказать, но не успел, отправив в рот очередную порцию риса на ложке.
И хорошо сделал, что не успел. Если уж Кертис сумел переврать его слова об опыте, то страшно было даже представить, как бы он воспринял сомнения в собственном главенстве.
От неожиданности Рикстон едва не поперхнулся.
- Что?! – переспросил он и тут же запротестовал, от удивления даже позабыв про собственную досаду. – Я не говорил, что считаю твой опыт ничтожным! Я вообще не считаю чей-то опыт ничтожным. Речь шла о другом…
«Я просто хочу сказать, что даже он не дает тебе право вести себя со мной, как с зеленым новобранцем, который нуждается в твоих подсказках! Если мне будет нужна помощь или совет, я сам смогу попросить о них!»
На фраза о «гражданских» заставила и эту фразу остаться не озвученной.
«А это тут, вообще, причем?!» - пронеслось в голове. А в следующий миг удивлением сменилось чувством неловкости, а вместе с ним, внезапно ушли и остатки досады. Признаться, Кенни даже не задумывался над тем, насколько его военное прошлое бросается в глаза. Хотя, с учетом его желания помочь Митчеллу, догадаться, наверно, было не сложно. Особенно детективу полиции.
- Что? Настолько видно? – с кривой усмешкой спросил детектив и покачал головой. – Нет, второе предположение тоже не верно, так я тоже не считаю… Я лишь прошу не скидывать мой военный опыт со счетов. Может быть, тебе трудно поверить, но в полиции он тоже может пригодиться, и не только в умении нажимать на спусковой крючок.
Наверно, это прозвучало двусмысленно, а потому пришлось уточнить.
- Нет, я в курсе, что полицейские не на войне, что у нас здесь нет условного противника, а на преступников распространяются те же законы, что и на других людей, которых мы призваны защищать. Но на войне приходится не только стрелять и убивать, иногда там нужно наблюдать, собирать информацию, расспрашивая случайных людей, делать выводы по косвенным признакам... 
«А еще военный опыт помогает не свихнуться от того, что порой доводится видеть полицейским» - но об этом тоже было лучше помолчать.
- Так что я знаю, как проводить допрос. И знаю не только из полицейских учебников. А произошедшее с Митчеллом было случайностью,вызванной эмоциями, и не больше.

Отредактировано Kenny Rixton (2018-02-17 22:14:49)

Кажется, наладить разговор все же получилось. По крайней мере, Рикстону казалось, что накал эмоций начал спадать, и ответ напарника пусть был не совсем тем, который хотелось бы услышать, но все же куда более спокойным, чем его предыдущие заявления.
«Это потому, что мне слишком часто напоминают о нем идиотскими шутками» - мысленно огрызнулся в ответ на него Кенни, но вслух озвучивать не стал, опасаясь нарушить установившееся шаткое «перемирье».
К тому же, несмотря на все нежелание говорить о Митчелле до конца обеда, Кертис сам вернулся к этой теме, и не хотелось сбивать его.
Предположение напарника или домысел, как назвал он его сам, заслуживало внимания. Исключать, что чувство вины, заставлявшее парня гробить самого себя, крылось не только в том, что он вернулся живым, но и в том, что случилось за время его службы, было нельзя. А значит, это предположение стоит проверить.
- Хочешь сказать, что убийство Хиггинса – заговор сектантов? – пошутил Кенни с набитым ртом, пережевывая очередную порцию мяса с рисом. А затем добавил уже серьезнее. – Может быть, ты и прав. Но проверить твою догадку будет непросто.
По крайней мере, для простого детектива.
- Если верить Митчеллу, он служил в рейнджерах. А их 75-ый полк подчиняется напрямую главному управлению спецопераций. У тебя там случайно знакомых нет? - при этом в голосе Рикстон отчетливо прозвучал сарказм. – Потому что если нет, узнать что-то из подробностей его службы тебе не светит, даже по официальному запросу.
«Тебе, но не мне» - и от этой мысли в душе шевельнулось чувство гордости. Глупое чувство, но отогнать его было непросто. И оно было вызвано тем, что если у Кертиса вряд ли имелись связи в USSOCOM, то у самого Рикстона они были.
Неофициальные, конечно. И не такого высокого ранга, чтобы позволить вернуться ему на службу, несмотря на врачебный вердикт. Но все же были, чёрт побери.
А потому, отправив в рот еще одну вилку с едой и выждав пару секунд, чтобы дать Кертису проникнуться смыслом сказанного, Рикстон добавил.
- Хотя знаешь, я тут подумал, кажется, такой знакомый есть у меня, - по его губам скользнула усмешка, чуть покровительственная, в которой так и читался намек на пользу военного опыта для полицейской карьеры, - причем не просто знакомый, а мой должник. Его машина как-то попала в засаду недалеко от Кандагара, а рядом оказался мой отряд. Мы их прикрыли и вывезли к нашим, на аэродром… Так что, если ты действительно хочешь помочь Митчеллу выбраться из того дерьма, в котором он себя топит, я могу связаться с моим знакомым и попросить помочь.
«Что скажешь?» - добавил он мысленно, вопросительно глядя на напарника.

Отредактировано Kenny Rixton (2018-02-18 20:30:00)

- То есть сейчас тебе скучно? – усмехнулся Рикстон, когда напарник намекнул, что от версии с сектантами не отказался бы. Хотелось верить, что он шутил, как и в том случае, когда предлагал пообещать Митчеллу срок в обмен на показания. Но уверенности в этом не было, потому что по Кертису вообще трудно было понять, когда он говорит серьезно, а когда нет.
- Надеюсь, что ты шутишь, - уточнил Кенни, которого от подобного предложения едва не передернуло. Судьба парня была действительно ему не безразлична. Из-за их схожего прошлого, как бы глупо это не звучало. А еще потому, что он верил в невиновность парня. Верил просто безотчетно, полагаясь на интуицию.
- Не думаю, что он что-то знал, - покачал головой Рикстон. – Считай это интуицией, но его взгляд там, в офисе напомнил мне взгляд парней, которые сидели над трупами своих погибших друзей. Он не желал смерти Хиггинсу. И за что ему было того убивать?
«Да он даже не знал, что тот домагивался к его девушке, черт побери!»
- К тому же само убийство довольно странное. Если Митчелл знал о нем, то почему не продумал, как следует свои алиби? Он ведь должен был догадываться, что может попасть под подозрение. А разведчику не привыкать выдумывать правдоподобные истории. А если хотел сесть – то почему сразу не сознался, едва мы вошли в офис? Зачем позволил нам допрашивать Венди и искать пистолет?
Кенни покачал головой и, пользуясь паузой, продолжил, пусть это и стоило ему остывшего обеда.
- Может быть, Митчелл и подозревает, кто стоит за убийством, но подозревать он начал уже после того, как оно свершилось, а не до…
А чувство вины, заставляет его покрывать убийцу. А потому Кертис в чем-то прав, они должны поговорить с окружением парня и выяснить его прошлое. Возможно, это позволит понять, за что именно он чувствует себя виноватым и поможет разговорить его.
- И, думаю, ты прав, - добавил Рикстон, озвучивая согласие, пусть это далось и с некоторым усилием над собой. – Мы поговорим с отцом парня. Попробуем выяснить, не знает ли тот, что случилось в Афганистане. А параллельно я свяжусь со своим приятелем.
Он вытащил телефон, начиная искать в том нужный контакт.
А в это время к столику снова подошла официантка.
- Что будете заказывать на десерт? – поинтересовалась она с легким акцентом. - Гаджар Халва? Рас Малай? Гулаб Джамун? Кхир? Кулфи?
При перечислении всех этих блюд Кенни невольно усмехнулся. Он был уверен, что ни одно из названий не сказало напарнику ровным счетом ничего.
И это был хороший повод для подначки.
- Десерт здесь за счет заведения, - произнес Рикстон, на мгновение отрываясь от телефона. – К тому же основное блюдо заказывал я. Теперь выбор за тобой.

Из необходимости выбирать одно блюдо из кучи неизвестных Кертис все же выпутался, причем выпутался довольно хитро, переложив выбор на официантку. Хотелось верить, что той при выборе будет руководить желание отблагодарить за комплимент, а вовсе не стоимость порции.
«И чем тебе так не угодило карри?» - усмехнулся Рикстон. – «Сам ведь просил»
Как ни странно, его доводы напарник признал, пусть и не до конца.
- Тут все дело в том, кто именно убил, - ответил Кенни, находя, наконец, в телефоне нужный контакт. И в идиотском чувстве вины.
Так что препятствование расследованию со стороны Митчелла было явно не осознанным. Вряд ли парень вообще думал о том, что его поведение может привести к чему-то подобному.
Предложение относиться к делу не предвзято на мгновение заставило внутренне вспыхнуть. Не слишком приятно было признавать собственную необъективность. Но спорить Кенни не стал, понимая, что это действительно будет глупо и никак не поможет Митчеллу.
- Ладно, договорились, - усмехнулся он и спросил. – Адрес отца Митчелла у тебя есть? Можем заехать сразу к нему, не теряя время на возвращение в участок.
Если нет, то самое время запросить его у дежурного. Как раз будет Кертису чем заняться во время отсутствия Рикстона, потому что сам детектив собирался отойти от стола для предстоящего разговора. Не потому что не доверял напарнику, просто так было удобнее.
- Я на пару минут.
Дик ответил почти сразу, как будто только и делал, что сидел и ждал звонка, пусть даже умом Кенни понимал, что у того имеются куда более важные занятия. Он бы даже трубку не взял, если не знал, кому принадлежит номер, с которого ему звонили.
- Глазам своим не верю, - прозвучало в трубке вместо приветствия, зато с непередаваемым сарказмом.  – Только не говори, что ты решил вспомнить о нашей с Элис годовщине и поздравить?
Честно говоря, кто такая Элис, Рикстон понятия не имел, а потому и о годовщине неизвестно чего как-то не догадывался.
- Вообще-то я не по этому поводу, - честно признался он. – Но если так удачно попал, то поздравляю. Только… не подскажешь кто такая Элис?
- Моя жена, - прозвучал вполне предсказуемый ответ, а вот продолжение было не совсем предсказуемым. – Мы развелись два года назад, как раз в этот день подписали последние документы.
Да что ж за день-то такой сегодня?! Одни шутники вокруг!
Видимо, молчаливое недоумение Рикстона оказалось не той реакций, на которую рассчитывал собеседник, потому что недовольно засопев, тот выдал:
- Ладно, забудь. Что у тебя? Хочешь сообщить о готовящемся теракте?
- И снова мимо, - ответил Рикстон. – Я хочу запросить информацию на одного парня из 75-го.
Разговор занял немного времени. В первую очередь, потому что Дик, наконец, соизволил перестать шутить и заговорил серьезно. И со всей серьезностью заявил, что не намерен идти под трибунал за разглашение подробностей личных дел военнослужащих.
Пришлось напомнить ему о долге, благодаря которому он и занимал свое сегодняшнее место, а не лежал на военном кладбище где-нибудь  Алабаме, получив взамен недовольное обещание «посмотреть, что можно сделать, и перезвонить».
Нам том и порешили.
К столику Рикстону вернулся одновременно с официанткой, принесшей десерт. В двух пиалах в сиропе плавали по два обжаренных до золотистой корочки шарика, посыпанные фисташками.
- Гулаб Джамун, - сообщила официантка, с улыбкой ставя одну из пиал перед Кертисом. И Кенни, не удержавшись, уставился на лицо напарника, пытаясь понять его реакцию на заказ. Десерт, насколько он знал, был довольно вкусным, но его внешний вид не слишком впечатлял.

По возвращении Рикстона ждал сюрприз. Вернее, два сюрприза. Первый, заключался в комплименте его глазам, второй в известии, что он работает в паре с призраком.
И если понять, что комплимент – это такое своеобразное предложение обменяться рабочими контактами, Кенни еще удалось. То призрачная компания так и осталась для него неразрешенным вопросом, вероятно, вызванным неторопливостью бюрократической системы. Или слишком долгим отсутствием Кертиса в полицейских рядах. Впрочем, намекать на это, памятуя о недавней вспышке гнева, Рикстон не стал. Но при этом в голову пришла мысль, что неплохо было бы пробить подробности ухода Кертиса через свои "каналы".
- Я позвоню, - ответил он и уточнил, - в участок. Забыл забить номер охотников за привидениями в память телефона.
Он уселся за стол, отыскивая в контактах номер дежурного, и добавил.
- Мой приятель обещал выяснить, что сможет, и перезвонить до конца дня.
Дежурный поднял трубку почти сразу, узнал Рикстона по голосу – даже представляться не пришлось, и тоже пообещал перезвонить, как только найдет нужный адрес. Хотелось верить, что это случится до завершения обеда. В противном случае, действительно придется заезжать в участок самим.
Вопрос Кертиса о судьбе доджа застал Кенни в тот самый момент, когда он отправлял в рот кусочек жареного шарика. И детектив едва не поперхнулся от предсказания возможной судьбы его транспортного средства.
Нет, конечно, о том, что полицейские машины не слишком живучи, он знал. Но при этом был уверен в себе как в водителе, а значит, был уверен и в том, что с его автомобилем ничего не случится. Если, конечно, не пускать за руль посторонних.
- Не боюсь, потому что хороший водитель, - ответил он. – И потому что вожу свою машину сам.
Так что если намек, был своеобразной попыткой набиться за руль, то Кертису даже надеяться не стоило.
Дежурный со звонком не затянул, перезвонив в тот самый момент, когда Рикстон собирался подозвать официантку.
- У нас есть адрес, - махнув мобильным, сообщил Кенни, обращаясь к напарнику. – Так что, если ты закончил – можем ехать. Только не забудь рассчитаться.
Про обещание Кертиса оплатить обед он помнил.
- И заодно не забудь потом поделиться впечатлениями, как тебе индийская кухня?

Отредактировано Kenny Rixton (2018-02-24 15:51:34)

Вопрос о жене покойного Хиггинса был насущным. Будучи патрульным Рикстону не раз приходилось сообщать родственникам погибших о смерти их близких, и ни разу он не назвал бы эту процедуру приятной. Так что он был бы только рад, если бы кто-то другой сообщил женщине о смерти ее мужа.
Вряд ли бы это был кто-то из полицейских, но в душе теплилась надежда, что это мог сделать кто-то из коллег Хиггинса, та же Венди.
- Приедем – узнаем, - пожал плечами он.
В ответ на шутку Кертиса, сравнившего его с героем известного боевика, Кенни лишь поморщился. Кажется, его новенький додж не давал напарнику покоя. То ли от зависти, то ли от желания оказаться за рулем.
- Надеюсь, что никому в голову такое не придет, - отшутился он в ответ, мысленно добавив:
«Кроме тебя»
И не смог сдержать кривую усмешку, когда стало понятно, что карри напарнику по вкусу не пришлось. В чем-то это не было удивительно. Удивительно было бы, если б при расхождении взглядов на работу и разный подход к делу, у них совпали вкусы.
Вопрос об имени стал для Рикстона неожиданностью. Кажется, напарник пытался узнать его получше. Или просто собирался поболтать, пока они будут добираться до дома отца Митчелла.
- Нет, - покачал головой детектив, сперва ограничиваясь коротким ответом – так как откровенничать ему не хотелось. Но в то же время, он понимал, что если они с Кертисом хотят сработаться – то им придется быть откровенным друг с другом, а откровенность начинается с вот таких вот мелочей.
Пришлось пересилит себя.
- Кеннет полное, - добавил он, уже садясь за руль и заводя мотор. – Кеннет Кристофер Рикстон, если быть совсем точным. Первое дали в честь дяди. Он служил вместе с моим отцом и погиб во Вьетнаме. Второе в честь названия больницы, в которой я родился.
Пожалуй, для первого раза откровенности было достаточно.
И переведя взгляд на напарника, Рикстон задал встречный вопрос.
- Теперь твоя очередь рассказать что-то о себе. Женат? Разведен? Есть любимая собака?
Вообще-то, больше хотелось спросить о его прошлом месте работы, но помня о случившемся в ресторанчике, Кенни не хотел рисковать.
Лучше говорить ни о чем, чем поубивать друг друга.
Машина отъехала от ресторанчика, направляясь по нужному адресу.

Озвученное ему имя Кертис повторил так, словно пробовал его на вкус.
«И как? Сойдет?» - едва не удержался от саркастического вопроса Рикстон. А в ответ на слова о больнице лишь неопределенно пожал плечами. Нет, конечно, если бы вторым именем у него был какой-нибудь Биргхэм или Хопкинс, это, конечно, звучало бы хуже, чем Кристофер. Но учитывая, что называться полностью ему приходилось всего пару раз в его жизни, он смог бы это пережить.
- Отец тогда служил в Пенсильвании, - пояснил он. – И больница Святого Кристофера была самой ближайшей к его воинской части.
И, хотелось верить, что на этом необходимость откровенничать закончится. Вот только ответы Кертиса была куда лаконичнее его собственных. Даже как-то обидно стало за собственную болтливость.
- С чего такая нелюбовь к женщинам? - пошутил Кенни, не вкладывая в эту шутку никаких намеков и ничего оскорбительного. Не ему было намекать, потому что его личная жизнь тоже оставляла желать лучшего. Пару раз у него начинались отношения, но все они быстро сходили на нет после парочки сверхурочных работ и ночных дежурств. А потому детектив добавил. - Ладно, забудь, сам такой.
Кажется, это снова была ненужная откровенность. И чтобы не увлекаться ей, на заданный ему вопрос Кенни предпочел ответить коротко:
- Нет.
Знакомых, сдающих квартиры, у него действительно не было. Он сам уже не первый месяц искал новое жилье, приличное и в то же время недорогое, потому что однокомнатная квартира в новеньком коттедже, которую он снял вскоре после переезда в Принстон, в последние месяцы, с учетом выплат за машину, стала для него слишком дорогим удовольствием. 
И даже подыскал пару хороших вариантов. Вот только один у него увели буквально из-под носа, пообещав владельцу жилья лишнюю сотню сверху, а второй представлял собой не однокомнатную, а двухкомнатную квартиру. За одну комнату владелец был готов просить всего тысячу триста пятьдесят, позволив детективу сэкономить целых шестьсот баксов в месяц.
Но оставалась загвоздка, где найти второго жильца, без которого стоимость жилья возросла бы вдвое. Подходящих знакомых у Кенни не было. И две недели, которые владелец согласился подождать, истекали в эту пятницу.
Так что вопрос Кертиса, в чем-то, можно было считать подарком судьбы. И Кенни считал бы, если бы не подноготная его нового напарника, о котором ходили слухи. Не хотелось бы оказаться соседом психопата, способного прирезать тебя во сне.
Впрочем, экономить на всем тоже не слишком хотелось. И хвататься за каждую сверхурочную работу в надежде заработать лишний цент.
Тем более, что его теперешняя должность не предусматривала слишком больших возможностей в этом плане. Вот если бы его перевели в отдел по борьбе с наркотиками или любой другой, в котором много наружки…
И скрипнув зубами, Рикстон не удержался, чтобы поинтересоваться.
- И на какую сумму ты рассчитываешь? – а чтобы его любопытство не показалось праздным, добавил. – У меня есть на примете одна квартира. Две спальни, две ванные, общая гостиная и кухня, огороженный сад на заднем дворе. Владелец готов сдавать ее двоим по тысячу триста пятьдесят за комнату… Если, конечно, возможный сосед тебя не отпугнет.
Ну, а если отпугнет, то и говорить не о чем. Время до пятницы у Кенни еще было, кто знает, вдруг ему повезет.

В отличие от Кертиса Рикстон себя эгоистом не считал, списывая неудачи в устройстве личной жизни на работу и нехватку времени, связанную с ней. Скорее всего, у напарника были примерно те же причины, но спорить с ним и переубеждать его - было как-то глупо. Пришлось промолчать.
Шутка Кертиса заставила Кенни поморщиться, а еще в голову пришла мысль, что на подобную тему могут начать шутить и в отделе, если узнают об их «сожительстве», учитывая, что оба они не блистали победами над прекрасной половиной и женщины стаями за ними не увивались.
Нет, конечно, на подобные домыслы ему было плевать, и все же не хотелось, чтобы за глаза его называли «нетрадиционным». С другой стороны, ради шестисот баксов в месяц можно потерпеть и такое.
- Закатай губу, - мрачно отшутился Рикстон, - ты не в моем вкусе.
Покосился на протянутую ему ладонь и хлопнул по ней, словно заключая сделку.
- В академии рот мне ничем не затыкали, - добавил он, - значит, храпел не сильно.
«А ты, надеюсь, не разгуливаешь по ночам с ножом в руке?» - конечно, это была шутка, но шутить на эту тему Рикстон все же не рискнул, предпочтя переключиться на вопрос о саде.
- Ну, во-первых, по выходным можно выбираться на барбекю, не выходя из дома, - ответил он. – А во-вторых… запасной выход.
Не то, чтобы он опасался нападения на его жилище, но возможность избежать осады была приятным бонусом… или отголоском пережитых в прошлом боевых действий, когда разворачивая любой лагерь, необходимо было продумывать путь возможного отхода.
Вот только для человека далекого от войны эти слова могли звучать странно. Забавно будет, если Кертис сочтет его психом. А впрочем, пусть считает, лишь бы не передумал.
- Сегодня вечером можем заехать и посмотреть, чтобы ты окончательно определился.
А затем разговор подошел к концу, потому что машина свернула на нужную им улицу, подъезжая к дому отца Митчелла.
Дом не представлял собой ничего особенного. Двухэтажный, с флагом над крыльцом. Интересно, флаг появился, когда Митчелл пошел в армию, или был здесь и до этого? Может быть, их семейство тоже потомственные военные?
В последнем случае хотелось, чтобы желание обвинять себя в чужих преступлениях было не наследственной чертой. Хватит им и одного «мученика».
С этой мыслью Рикстон поднялся на крыльцо и постучал в дверь. Открыли им достаточно быстро.
На пороге возник седой мужчина лет шестидесяти с недобрым, настороженным взглядом. Этакий пожилой почитатель многочисленных теорий заговора. Только дробовика в руках не хватало для полноты образа.
- Добрый день, - произнес Кенни, стараясь изобразить доброжелательность, чтобы не спровоцировать появление этого самого дробовика. – Мы из полиции. Детектив Рикстон и Кертис.
Он продемонстрировал значок, после чего добавил.
- Можем мы задать вам несколько вопросов о вашем сыне? 

Готовность напарника принять любое жилье оказалась неожиданной. Нет, конечно, это можно было объяснить тем, что у того не имелось крыши над головой, и он был согласен на все, чтобы не ночевать в участке или на автобусной станции. Но вот это-то и было странным – жил же он где-то до этого момента.
Впрочем, разговор с отцом Митчелла заставил Рикстона отвлечься от этой странности и снова сосредоточиться на деле.
Желания помогать полиции Митчелл-старший не демонстрировал. Кажется, у них это вообще была семейная черта. И заверения Кертиса мужчину не успокоили.
- Хотите помочь моему сыну? – переспросил он, делая еще шаг вперед, так что детективам невольно пришлось отступить от его двери. И теперь, если бы он захотел, то с легкостью смог бы захлопнуть ее, прервав так и не начавшийся разговор. – Интересно чем? Задержав его и обвиняя в нелепом убийстве?! Кэм никого не убивал, и уж тем более он не убил бы Оскара. Оскар помог ему с работой.
- Мы понимаем, сэр, - осторожно подал голос Рикстон, привлекая к себе недобрый взгляд Митчелла-старшего. – И мы не считаем вашего сына виновным.
По крайней мере, он так точно не считал.
- Более того, мы уверены, что убийство совершил кто-то другой… И, возможно, ваш сын знает, кто именно, но он не хочет об этом говорить. Кроме того, он оговаривает себя, беря на себя вину за смерть Хиггинса.
Взгляд из недоброго стал колючим.
«Что ты мне тут заливаешь?!» - так и читалось в нем. Но озвученная вслух формулировка была более сдержанная:
- Что за чушь?! Зачем ему это надо?!
«Потому что, он идиот с комплексом вины!» - но и свой ответ пришлось смягчить.
- Именно поэтому мы и пришли, сэр… У нас есть основания полагать, что действия вашего сына спровоцированы тем, что случилось с ним в Афганистане. Его мучает чувство вины и, чтобы искупить его, он готов понести наказание за то, чего не совершал.
Только теперь до Рикстона дошла, как глупо это звучит. Так что он не удивился бы, если бы Митчелл-старший действительно захлопнул дверь у них перед носом. И изо всех сил стараясь этого избежать, детектив поспешно добавил.
- Если мы сможем понять, что именно заставляет вашего сына так себя вести, мы сможем переубедить его и уговорить назвать настоящего преступника. Так что если вы хоть что-то знаете – помогите нам. Пожалуйста. И вашему сыну… Просто ответьте на наши вопросы.
И желательно в доме, а не на крыльце, на глазах у любопытных соседей.

Кенни казалось, что своими словами он почти склонил отца Митчелла к сотрудничеству. О том, что они могут вызвать противоположную реакцию или даже будут обращены во вред ему самому, он даже не задумывался, так как искренне хотел помочь попавшему, как ему казалось, в беду парню.
А потому вмешательство Кертиса стало для него неожиданностью, и неожиданностью очень неприятной.
«Ты что творишь?!» - мысленно возопил он, не решаясь перебить напарника вслух. Не из уважения к тому, а из нежелания устраивать спор в присутствии постороннего. – «Ты же заставишь его думать, что мы хотим посадить его сына!»
А если Митчелл-старший так решит, то может вообще отказаться свидетельствовать, воспользовавшись законным правом. Или, что еще хуже, обратится к адвокату, который, возможно, уломает парня на сделку, воспользовавшись его состоянием и желанием поскорее закрыть это дело.
Кажется, Кертис и сам понял, что ляпнул лишнего, и попытался успокоить владельца дома, пусть косвенно, но подтверждая сказанное Рикстоном.
И на этом спасибо. А о большем о смогут поговорить позже.
Теперь же слово было за Митчеллом-старшим.
- Пожалуйста, сэр, - присоединился к последней просьбе напарника Кенни.
Владелец дома явно был в растерянности. Его взгляд, в котором отчетливо читалось желание послать полицейских куда подальше, метался от одного детектива к другому. Но, видимо, желание помочь сыну оказалось сильнее антипатии, так что мужчина, наконец, произнес:
- Ладно, допустим… Заходите, - посторонился, чтобы впустить их, и добавил. – Так что именно вы хотите знать?
«Да что угодно, черт побери, что поможет делу!» - мысленно огрызнулся Рикстон, но вслух произнес другое.
- Все, что ваш сын рассказывал вам о своей службе. И о своей теперешней работе.
В доме царил порядок, хотя отсутствие женской руки ощущалось почти интуитивно. Кажется, мистер Митчелл овдовел достаточно давно. Или развелся, хотя первый вариант казался Кенни куда более вероятным.
- Он не слишком много мне рассказывал, - прозвучал ответ владельца дома, который жестом указывал им путь в гостиную. – Особенно о службе. Он не любил об этом вспоминать…  Да и о работе тоже. Я только знаю, что у него появилась девушка… Венди. Они работают вместе.
Рукой он указал на диван и добавил.
- Как погиб Оскар?
«Его застрелили» - хотел было ответить Рикстон, но слова застряли в горле, стоило только вспомнить недавний разговор за обедом. И на миг в душе шевельнулось сожаление о том, что с возможным свидетелем он разговаривает не один. Возможно, честный ответ настроил бы Митчелла-старшего на более миролюбивый лад. Но ответить честно мешало присутствие Кертиса, который, наверняка, счел бы это очередным разглашением следственной информации.
Пришлось молча уставиться на напарника, передавая право ответа ему.