Чем плоха любая работа на новом месте, так это тем, что тебе приходится начинать все сначала. И в первую очередь в том, чтобы зарекомендовать себя с лучшей стороны, потому что все твои прошлые заслуги никакой роли уже не играют.
Первый раз Рикстон столкнулся с подобным, оказавшись в полицейском патруле. После армии, после офицерской должности и боевых наград, ему было нелегко смириться с нынешним положением, когда большая часть работы сводилась к двенадцатичасовой езде по городу, разборкам с пьяницами, разгону любопытных с места преступления и выполнению приказов людей, которых совершенно не интересовало, кем он был в прошлом, но которые только и ждали, когда он совершит ошибку в настоящем.
Несколько раз он даже готов был все бросить и уйти, но от подобного поступка удерживал конфликт с отцом, возникший после его увольнения из армии. Отец не поддержал его уход, считая, что армейская служба – это всегда армейская служба, неважно, проходит ли она в штабе или на передовой, и постоянно твердил, что он, Рикстон, пожалеет о своем поступке, не добившись в полиции ничего. А потому чертовски не хотелось, чтобы он оказался прав.
А затем жизнь подкинула Кенни возможность проявить себя, выследив педофила, похищавшего детей, и служба в патруле сменилась работой в отделе насильственных преступлений. И здесь снова пришлось забыть о своих прежних заслугах и думать только о том, чтобы не ошибиться, потому что любая ошибка могла привести к возврату в патруль, и о том, чтобы безоговорочно выполнять приказы начальства, не споря и не высказывая собственного мнения.
И одним из таких приказов стало назначение ему, Рикстону, напарника.
Слухи о Майке Кертисе, которого недавно перевели в их отдел, появились несколько дней назад.
- Как пить дать, его поставят с тобой в пару, - хихикал Доэрти, когда выдавалась свободная минутка. – У всех остальных напарники уже есть, а ты – новичок. Повезло тебе, - при этом он делал страшноватую рожицу и добавлял, - парень-то псих.
- Ага, и из-за его дурости погиб его напарник, - подхватывал Вентворт, - так что дважды думай, прежде чем доверять ему свою спину.
Правда, еще один сотрудник их отдела, Торрес, регулярно пытался заткнуть их обоих, утверждая, что Майк Кертис – отличный парень, но его голос на их фоне звучал куда слабее.
Так что, если бы Кенни кто-то спросил, он предпочел бы, чтобы его напарником стал кто-то другой. Но его не спрашивали. Просто поставили перед фактом, а вернее, перед этим самым напарником, который как раз протягивал ему руку в знак приветствия. И все, что оставалось Рикстону – это пожать ее ответ.
- Кенни, - назвался он, одновременно пытаясь по внешнему виду Кертиса сложить свое впечатление о нем.
Но тот выглядел вполне обычно  и непримечательно, так что ни опровергнуть гуляющие о нем слухи, ни подтвердить их по его внешности не получилось.
Так что, со словами:
- Да, шеф, - пришлось взять протянутую ему сержантом бумажку с адресом, и направиться к выходу из кабинета, чтобы захватить свою куртку.
- Не против, если поедем на моей машине? - обратился Рикстон к новоиспеченному напарнику при этом. Не то, что бы он сомневался в водительских способностях последнего, но самому оказаться за рулем было как-то спокойнее.
Ну, а пока они спускались вниз, можно было и поговорить. И тема для разговора нашлась как-то сама собой, под воздействием все тех же слухов.
- Давно в полиции? – спросил Рикстон.

Отредактировано Kenny Rixton (2018-01-28 18:01:45)

К рулю Кертис не рвался, что не могло не радовать, так что его согласие Рикстон принял с молчаливой радостью, надеясь на подобное взаимопонимание между ними и дальше.
А вот говорить о своем прошлом напарник явно не захотел, ограничившись коротким ответом и встречным вопросом о карьере самого Кенни. Случайность? Или банальное нежелание обсуждать собственную биографию, потому что слухи о ней слишком близки к правде?
Признаться, Рикстону подобные пересуды и догадки не нравились никогда, а потому в глубине души у него теплилось желание задать Кертису прямой вопрос о его напарнике, чтобы раз и навсегда разрешить все сомнения или, напротив, подтвердить их.
Вот только последствия подобной прямоты оставались загадкой, и трудно было сказать, как это отразится на их первом совместном деле. А провалить расследование по причине внутреннего конфликта – это было последнее, чего Рикстону хотелось бы.
Потому пришлось ограничиться ответом на заданный ему вопрос.
- Три года, - произнес он, и едва заметно поморщился. Подобный ответ у многих его коллег вызывал шутку из разряда «поздновато начал».
Ну да, многие его сверстники, поступившие в полицейскую академию в двадцать один год, уже имели за спиной по девять-десять лет стажа. Они ведь не служили в армии.
Впрочем, шутки не прозвучало, зато прозвучало напоминание об их прежней встрече.
- Помню, - кивнул Рикстон. Признаться, до этой минуты он плохо помнил, при каких обстоятельствах они прежде пересекались, но то дело, с девочками, которых их родители сдавали на прокат ради денег и бутылки виски, не вспомнить было нельзя. – И помню, как ты спустил этого отморозка по ступенькам, когда он пытался брыкаться.
И правильно сделал. Сверни тот на ступеньках шею, штат Нью-Джерси сэкономил бы немалые деньги на его суде, а затем и пожизненном содержании в тюрьме. Жаль, не свернул.
Но заслуги Кертиса это не умаляло. И это воспоминание о новом напарнике выставило того в куда лучшем свете, чем сплетни Доэрти и Вентворта.
Поэтому и протянутую ему жвачку Кенни взял вполне охотно, закинул в рот пару штук, вернул обратно и кивком головы указал на свой автомобиль – черный Dodge Charger 2006 года выпуска:
- Сюда.
Эта машина была предметом гордости Рикстона, пусть даже в кредит за нее приходилось отдавать большую часть своей зарплаты, экономя каждый доллар и с радостью хватаясь за любую подработку или сверхурочную. Но, черт побери, оно того стоило.
Сев за руль, он завел мотор, а едва они отъехали от участка, добавил, вспоминая еще одни обстоятельства их встречи в прошлом.
- А еще дело о проститутках, около года назад. Нет, чуть меньше. Несколько из них умерли от передозировки. Твой напарник повязал типа, который толкал им дурь…
Не тот ли самый, которого, согласно слухам, убили? И поняв, что ляпнул лишнего, Кенни поспешно заткнулся и попытался сменить тему, заговаривая о предстоящем деле:
- Хорошо - ехать недалеко, судя по адресу, каких-то шесть кварталов.

Отредактировано Kenny Rixton (2018-01-28 21:39:59)

Реакция напарника на машину оказалась не совсем такой, на какую рассчитывал Рикстон. Хотелось, чтобы тот позавидовал, а вышло, вроде, пожалел. Впрочем, возможно, он еще слишком плохо знал Кертиса, чтобы судить о его реакциях.
На упоминание своего бывшего напарника парень вон тоже никак особо не отреагировал. А значит, либо слухи о его причастности к смерти того были преувеличены, либо он слишком хорошо умел скрывать свои чувства.
- Нет, я без намеков, просто говорю, что ехать недалеко. И скоро будем на месте. Если повезет, разберемся сразу, по горячим следам, и дальше… - он бросил на Кертиса взгляд и пошутил, - можно будет подумать и об обеде. Твое приглашение я запомню.
Хотелось верить, что шансы найти убийцу по горячим следам у них действительно будут. Офис – это ведь не подворотня, где нет ни камер, ни свидетелей. Там сложно убить человека и остаться незамеченным.
Интересно, кому вообще в голову могла прийти дурацкая идея совершить убийство в таком людном месте? Какой-нибудь ревнивому парню, преследующему свою бывшую? Или горе-грабителю?
Выяснить это им предстояло совсем скоро.
Здание офиса, где все произошло, к их приезду уже было оцеплено патрульными. И стоило выйти из машины, как один из них, явно новобранец, тут же поспешил на встречу, махая руками и сообщая:
- Сюда нельзя.
Вытащив значок, Кенни произнес:
- Нам можно. Детектив Рикстон, детектив Кертис, - и при этом поймал себя на мысли, что чувствует себя не совсем уверенно в новом звании. На месте патрульного ему было бы куда спокойнее. Меньше ответственности, черт побери, и меньше можно потерять в случае ошибки. – Что произошло?
Патрульный на мгновение стушевался, затем неопределенно махнул рукой на офис, судя по вывеске, принадлежащий какой-то строительной компании.
- Убитый – Оскар Хиггинс, владелец, - произнес он. – Застрелен в своем кабинете. Его нашла секретарша… У нее шок, так что мы вызвали врача. И с ней один из наших…. Они все внутри.
Лаконичность доклада у него явно хромала, но главное он все же сказал.
- Кто еще был внутри на момент убийства? – спросил Рикстон, прежде чем войти внутрь.
- Только пара клерков и охранник, их мы тоже пока не отпускали.
Пара клерков была понятна, но охранник? Не слишком ли круто для фирмы со штатом сотрудников в пять человек? И Кенни бросил вопросительный взгляд на напарника, пытаясь понять, что тот думает по этому поводу и есть ли у того какие-то вопросы.

Шутку Кертиса патрульный явно не оценил, да и сам Рикстон, признаться, не сразу сообразил, что это шутка, в первое мгновение с удивлением уставившись на напарника и пытаясь понять, причем тут дворецкий?
А тот был явно с чувством юмора. Вот только трудно было сказать: хорошо это или плохо.
Убитого Кенни заметил едва ли не от входа – трудно было не заметить его, сидящего прямо напротив открытой двери с кровавым пятном на груди.
А еще в глаза бросился охранник, все еще дежуривший у кабинета, а вернее его выправка, указывающая на принадлежность к военной службе в прошлом. И уже одним этим этот незнакомый по сути парень стал Рикстону чем-то симпатичен, а еще вызывал сочувствие. Догадаться насколько паршиво должно быть у того на душе от мыслей, что он облажался, было несложно.
А в том, что он облажался, сомнений не возникало. Хотя бы потому, что убийце удалось уйти. Кстати, как?
Впрочем, ответ на этот вопрос можно было найти чуть позже, а пока следовало осмотреть само место убийства.
И с этой мыслью Кенни зашел в кабинет, направляясь к креслу с покойным. Вопрос напарника о перчатках застал его на полпути, заставляя остановиться и обернуться.
Признаться, тот факт, что Кертис забыл перчатки, охарактеризовало в глазах детектива его не с лучшей стороны. Знал ведь, куда шел.
Нет, несмотря на детство, проведенное в семье военного, и военную службу, Рикстон не был педантом, и не гнушался нарушаться правила, если того требовали крайние обстоятельства. Но именно, если крайние и если требовали, в мелочах же он предпочитал следовать букве порядка. Жаль, что его напарник не разделял эту точку зрения.
- Могу предложить носовой платок, - произнес Кенни, вытаскивая тот из кармана и протягивая напарнику. – Замотай руку, чтобы не оставить свои отпечатки… Чистый, не бойся.
А сам достал перчатки, надел их и таки занялся осмотром трупа, осторожно приподняв того в кресле. Кровавого пятна на спине не было, а значит, пуля все еще оставалась в теле.
И учитывая расстояние от кресла до входа, можно было предположить, что оружие было не слишком мощным.
- Скорее всего, стреляли из небольшого пистолета для скрытого ношения, - поделился своими соображениями Рикстон, - скорее всего 35-ый калибр или даже меньше. Нужно вызвать криминалистов, чтобы сказали точнее.
Он обернулся к двери, ища следы, указывающие на взлом, но не увидел тех.
- Кажется, дверь не выбивали. Убийца просто вошел, выстрелил и вышел…
И это на глазах у трех сотрудников и охранника. Или Хиггинса убили до их прихода? Пожалуй, прояснить это можно было, лишь поговорив со свидетелями происшествия.
- Ну что, займемся предварительным опросом? – предложил детектив.

- Подробности можешь оставить при себе, - отшутился Рикстон, потому как похождения напарника по притонам на его прежнем месте работы, его не слишком интересовали.
А вот уточнение о том, что покойный не слишком испугался своего убийцы, напротив, привлекло его внимание.
Да, Хиггинс не казался тем, кто пытался избежать выстрела. Скорее всего, он его не ожидал и даже не понял, что именно произошло. А значит, тот, кто его убил, был ему хорошо знаком. И знаком не с худшей стороны.
- Возможно, ты прав.
И эта правота наводила на не слишком хорошие подозрения о том, что убийцей может быть кто-то из сотрудников, пусть это и выглядело нелепо, больше походя на сюжет для дешевого детективного романа.
Слова же об охраннике заставили Рикстона усмехнуться. Да, возможно, парня действительно наняли потому, что владельцу фирмы было кого опасаться. А может, он был каким-нибудь его дальним родственником или сыном его приятеля, прошедшим горячую точку и никак не способным найти себя в мирной жизни. Многим бывшим военным найти работу гораздо сложнее, чем кажется, а на военную пенсию, если только ты не прослужил добрую половину жизни, как отец, например, не слишком разгуляешься, Кенни знал это по себе.
- Не факт, - произнес он. – Парень действительно раньше служил, но нанять его могли не столько ради охраны, сколько ради возможности дать ему заработать лишний цент.
Впрочем, и это можно было выяснить, лишь поговорив с ним.
Вопрос, где именно, оставался насущным. Вряд ли разговор в одном кабинете с убитым благотворно подействует на свидетелей. Да и за лишние следы на месте преступления эксперты спасибо не скажут.
- У вас есть здесь еще какие-то помещения? – спросил Рикстон, выходя из кабинета.
Клерки переглянулись и кивнули куда-то вглубь помещения.
- Есть подсобка, рядом с выходом.
Пожалуй, это было не самым лучшим место для проведения допроса, но выбирать не приходилось.
- Отлично, - кивнул Рикстон и обернулся к патрульному, который продолжал успокаивать секретаршу. – Занесите туда пару стульев. И запускайте свидетелей по одному, по мере того, как мы будем их вызывать.
Вопрос, с кого начать первым.
Взгляд метнулся к охраннику, затем к секретарше.
- Вы нашли убитого? – спросил детектив у той.
Та громко всхлипнула и кивнула, давая  на его вопрос утвердительный ответ.
- Вы были одна?
На этот раз ответ был отрицательным.
- Кэм… Кэм, был со мной, - выдохнула она. – Сидел… у входа в ка… кабинет.
Судя по взгляду, Кэм – это охранник. А значит, рассказать о случившемся он может не хуже секретарши.
- В таком случае, начнем с вас, - решил детектив, поворачиваясь к парню и паузой давая понять тому, что хотел бы услышать его имя.
- Митчелл… Кэмерон Митчелл, сэр, - отозвался тот, подтверждая подобным ответом свое военное прошлое.
- Пройдемте с нами, мистер Митчелл.
В подсобке уже ждала пара стульев, принесенных патрульным.
- Присаживайтесь, - предложил Рикстон и поднял взгляд на Кертиса, выясняя не хочет ли тот быть первым?

Рикстон слушал ответы охранника с неподдельным интересом, хотя ничего особо интересного в них не было. Привычка говорить коротко и по существу, была, конечно, приятна, потому как не требовала задавать дополнительные и уточняющие вопросы, чтобы понять смысл сказанного. Вот только даже она не пролила ни капли света на произошедшее убийство.
Усмехнувшись просьбе Кертиса не называть его «сэром» - сам Рикстон избавился от этой привычки относительно недавно, и даже до сих пор в минуты волнения она могла у него проявиться – детектив потер лоб рукой. Что-то в последних словах охранника казалось ему странным.
Хиггинс был жив до какого-то момента, просил секретаршу сделать ему кофе, а потом вдруг оказался мертв, и при этом в кабинет к нему никто не заходил?! Нет, такое было бы возможно, быть он убит через окно. Но стекло в кабинете, насколько помнил детектив, не было повреждено. Само окно тоже было закрыто. А судя по положению тела, стреляли в покойного от входа. Так куда потом делся убийца? Ушел через потайную дверь? Бред.
Судя по тоскливому взгляду Кертиса, тот думал примерно о том же , а еще о том, что раскрыть дело будет не так уж просто, как им хотелось бы.
- То есть, вы хотите сказать, - произнес Кенни, озвучивая свои размышления, чтобы охранник мог их опровергнуть, - что Хиггинс был жив, а потом внезапно оказался мертв?
Митчелл виновато отвел взгляд в сторону.
- Я понимаю, как это звучит, сэр, - ответил он, не удержавшись от привычки, которая Рикстона, беспокоила куда меньше, чем напарника. – Но именно так оно и было. Венди занесла мистеру Хиггинсу кофе, потом сидела и занималась делами. Я сидел на стуле рядом с кабинетом… Потом зазвонил телефон, звонили с одного из наших объектов, там возникли какие-то сложности…
- Вы знаете, кто звонил? – уцепился за эту фразу Рикстон, но охранник покачал головой.
- Нет, Венди знает. Она пыталась соединить звонившего с шефом, но не смогла – тот не отвечал. Тогда она пошла к нему в кабинет, и…
Он пожал плечами, намекая, что то, что произошло дальше и так ясно.
Вот только ни черта оно не было ясно.
- А мистер Хиггинс оставался один на какое-то время? – спросил детектив. - В офисе, я имею в виду?
Митчелл покачал головой.
- Нет… Я все время был у двери. Почти… А когда выходил – Венди была наместе, и Рой с Харви тоже… Это наши сотрудники.
И как тогда, черт побери, Хиггинса застрелили?! Но вряд ли Митчелл знал ответ на этот вопрос.
- Спасибо за сотрудничество, - произнес Рикстон. – С вами мы закончили. Я вас попрошу пока что не уходить. А сейчас позовите сюда секретаршу мистера Хиггинса… Как ее зовут? Венди ...?
- Венди Камински…
Митчелл поднялся со стула и направился к выходу из кладовки, но стоило ему приблизиться к двери, как та распахнулась, впуская патрульного.
- Криминалисты прибыли, - сообщил тот.
Что ж, это было хорошо. Может быть, они хоть что-то прояснят.
- Пусть работают, - кивнул Рикстон, мысленно готовясь с разговору с секретаршей, который обещал быть таким же бесполезным, как и разговор с охранником. Подняв взгляд на напарника и грустно пошутил. – А обед, кажется, отменяется.

«Его-то за что?!» - пронеслось в голове у Рикстона в ответ на предложение арестовать Митчелла. То, что напарник шутит, детектив понял чуть позже, когда предложение плавно сместилось в сторону секретарши. Юморист, черт побери!
- Угу, а еще давай клерков на пару и звонившего со строительной площадки, наверняка, без них не обошлось, - криво усмехнулся он. Усмехнулся, но все же не мог не признать, что кое-какое рациональное зерно в словах Кертиса есть. Учитывая обстоятельства смерти Хиггинса, стрелять в него вполне мог кто-то из его подчиненных. Вот только кто?! Точно ответа у Рикстон на этот вопрос не было, но в его списке возможных претендентов на роль стрелка Кэмерон Митчелл стоял на последнем месте.
Вошедшая в подсобку секретарша заставила Кенни отвлечься от собственных мыслей и переключиться на разговор, который, поначалу, тоже был не слишком информативным. Ровно до тех пор, пока та не сообщила, что в какой-то момент в офисе Хиггинс и Митчелл остались лишь вдвоем, и после этого Хиггинса живым никто не видел.
«Да не может быть!» - пронеслось в голове. Почему-то поверить в то, что парень мог застрелить своего работодателя, было слишком сложно. И плевать, что он умел обращаться с оружием. Умение – это не главное, главное – это мотив. А какой у парня мог быть мотив застрелить человека, давшего ему кусок хлеба в тяжелую минуту?!
- Простите, мисс Камински, - произнес Рикстон, недовольно мотнув головой в ответ на многозначительный взгляд Кертиса – дескать, не спеши. – У мистера Хиггинса были враги? Были те, кто мог желать ему смерти?
Секретарша всхлипнула и неуверенно покачала головой.
- Я…  не знаю. Если такие и были, то я о них ничего не знаю. Мистер Хиггинс был… - она замялась, - был неплохим человеком.
Но при этом ее последние слова прозвучали фальшиво, как будто она просто не хотела говорить о покойном плохо. Интересно, что?
- А у мистера Хиггинса не было конфликтом с вашим охранником? – уточнил Рикстон.
Секретарша вскинул на него удивленный взгляд.
- С Кэмом?! Да нет, вы что… Кэм очень милый парень, очень предупредительный… Только кричит иногда во сне…
«Во сне?! То есть, вы спите вместе?»
Но поняв, что именно сказала, женщина уже и сама смутилась, так что вгонять ее в еще большую краску своим вопросом Рикстон не стал, задав вместо него другой.
- Ладно, а у вас с мистером Хиггинсом не было никаких конфликтов? Может быть, он хотел вас уволить или…
«Домагивался вас?»
- … позволял себе лишнее?
В глубине души он ждал, что женщина снова смутится, но она неожиданно прямо взглянула ему в глаза.
- Хотите знать, не распускал ли он руки? Один раз… Пару недель назад. Но я тут же дала ему отпор, предупредила, что все расскажу Кэму и рассказала… - она осеклась, охнула и прикрыла рот ладонью, словно сожалея о своей несдержанности. Но было уже поздно.
«Что?!»
Сердце в груди мерзко екнуло от понимания того, что личность Митчелла в списке претендентов на роль стрелка только что перекочевала с последней позиции на первую.
«И это называется, не было конфликта?!»
А в следующий миг двери подсобки распахнулась, и на пороге появился патрульный с таким довольным выражением лица, что становилось понятно – эксперты что-то нашли.
- На два слова, детективы, - заговорщицки позвал он.

Находка патрульных превзошла все ожидания Рикстона. И в то же время тот факт, что оружие было найдено рядом с местом убийства, наводило на мысль, что ничего нового его обнаружение не даст. Какой идиот станет выбрасывать орудие убийства рядом с места убийства, не озаботившись уничтожением всех возможных следов?!
Так что сомнения Кертиса были вполне понятны, и сам Кенни разделял их.
- Пока такие же, как у тебя, - ответил он, - вряд ли клерки расскажут что-то новое, так что будем делать ставки на отпечатки пальцев, - впрочем, обнаружить последние на пистолете было маловероятно, - и следы пороха, - с этим было чуть проще, если, конечно, стреляли не в резиновых перчатках.
Кстати, надо будет сказать патрульным, чтобы проверили мусорный бак на предмет их наличия. Вряд ли тех обрадовала бы новая необходимость копаться в мусоре, но следовало подстраховаться.
И интересно, что заставило их заглянуть туда в первый раз?
- А пока пойдем, посмотрим, что скажут эксперты.
О том, что предварительный поиск отпечатков пальцев показал их отсутствие на пистолете, эксперты сообщили с порога.
- Мы, конечно, проведем дополнительные исследования, - заверили они, но судя по тону, особых надежд на эти исследования они не возлагали.
Рикстон жестом подозвал к себе патрульного.
- Пусть у всех свидетелей возьмут отпечатки пальцев и проверят наличие следов копоти, - хотелось верить, что ультрафиолетовую лампу эксперты при себе имеют. – И с чего вам вздумалось лезть в мусорный бак?
В ответ патрульный кивнул все на тех же экспертов.
- Один из них заметил, что окно в офисе недавно открывали. Мы пошли проверить и неподалеку обнаружили мусорный бак, а в нем оружие.
То есть, убийца застрелил Хиггинса, вылез в окно, выбросил пистолет в мусорный бак и вернулся обратно? Не слишком ли опрометчиво?! Если он не хотел, чтобы пистолет нашли, почему было не спрятать его получше? Или у него просто не было времени?
- Проверьте бак на наличие резиновых перчаток, - добавил детектив. И тут же отвернулся, не собираясь любоваться вытянувшимся от недовольства лицом патрульного. Куда больше его интересовали эксперты. – Еще что-то можете сказать по оружию? – уточнил он.
- Только предварительно, - был ответ. – Из него недавно стреляли, и калибр близок к тому, который был убит покойный. А еще на пистолет не сбит серийный номер, так что, возможно, на него будут какие-то сведения.

Почему-то при взгляде на напарника, который неожиданно решил вернуться и договорить с секретаршей, Кенни показалось, что тот чем-то недоволен.
Вот только чем? Несостоявшимся обедом?! Впрочем, недовольство могло ему и показаться, а потому, не видя причин спорить, он кивнул:
- Иди. Я сейчас подойду, только закончу с экспертами.
«Закончу» заключалось в том, чтобы узнать результаты проверки на следы копоти и оружейной смазки на руках свидетелей. А еще в том, чтобы увидеть реакцию Митчелла при этой процедуре.
Парень казался растерянным, все, что ему говорили, он делал больше машинально, не выказывая ни недовольства, ни тревоги. Что для убийцы было довольно странно.
Впрочем, странно было не только это. Если Митчелл действительно убил Хиггинса, то почему не сбежал до того, как приехала полиция. С его умениями он наверняка бы сумел выбраться из штата раньше, чем его поймали бы.
Не хотел бежать, считая, что поступил правильно? Возможно, так и было. Но тогда почему он сразу не сознался, позволив детективам допрашивать своих коллег и, самое главное, женщину, которая, если верить ей самой, была ему не безразлична?
Свечение ультрафиолетовой лампой результатов не дало. Ни у Митчелла, ни у клерков, ни даже у секретарши, которую как раз отпустил Кертис, никаких следов недавних выстрелов на руках и одежде обнаружить не удалось.
- Мы возьмем дополнительные смывы из-под ногтей, - заверили детектива эксперты, впрочем, судя по их тону, в эффективность смывов они верили не больше, чем в дополнительные анализы.
А потому Кенни не оставалось ничего, кроме как вернуться к напарнику и продолжить допрос, на этот раз клерков, которые не рассказали ничего нового и существенного.
С новым и существенным в подсобку явился патрульный, сообщая о том, что найденный в баке пистолет зарегистрирован на Митчелла.
И прозвучавшая фамилия заставила Рикстона невольно вздрогнуть. Несмотря на идентифицированное оружие и наличие у парня мотива, он по-прежнему не мог поверить в то, что тот был убийцей. Наверно, это было неправильно. И непрофессионально. И напарник бы этого не понял.
Или все же понял бы? Последние его слова давали на это надежду, и именно поэтому Рикстон рискнул возразить:
- Давай отвезем его сами.
Доставка подозреваемых не входила в их обязанности. Да и самому Митчеллу вряд ли было не все равно, кто именно его арестует и отвезет в участок. И все же хотелось Рикстону хотелось сделать это лично. И у него даже нашлись доводы для подобного поступка.
- Все равно нам здесь больше делать нечего, - добавил он. – Данные свидетели у патрульных есть. Если бы те хотели сбежать – уже сбежали бы. Попросим экспертов, чтобы закончили здесь и опечатали вход. А сами поедем в участок и переговорим с Митчеллом еще раз.
Не допросим, а именно переговорим.
- Почему-то я не слишком верю в то, что в Хиггинса стрелял именно он.

Решения Рикстона Кертис не понял. И, судя по его реакции, даже в чем-то осудил. Но, несмотря на это, Кенни был уверен, что поступает правильно. 
«Это не тоже самое» - пронеслось у него в голове в ответ на слова напарника. Потому что он был почти уверен в том, что Митчелл никого не убивал. И даже чертов пистолет, обнаруженный в баке, не мог его в этом убедить. Скорее, наоборот, он наводил на мысль о том, что оружие специально бросили в бак под окном, которое перед этим открывали, чтобы то там нашли. И это предположение вело к следующему умозаключению о том, что парня пытались подставить.
Увы, ни на что, кроме банальной интуиции и предположения его умозаключения не опирались, а потому, все, что ему оставалось это лишь согласиться с действиями напарника, не препятствуя ему.
Пусть даже опасения того Рикстон не разделял, опять же почти уверенный, что Митчелл не станет сопротивляться. Не с той растерянностью, которая была у него в глазах.
Такую растерянность Кенни уже видел раньше. У солдат, сидевших над телами своих убитых товарищей. Кажется, смерть Хиггинса вызвала у Митчелла воспоминания, связанные с его армейской службой. Возможно, даже разбередила какую-нибудь душевную рану, напомнив о том, кого он так же не сумел спасти, будучи рядом. Где-то в глубине души Кенни понимал, каково это.
И именно поэтому ему хотелось начать разговор прямо в машине, чтобы установить с парнем контакт, поддержать того, но присутствие напарника, который снова мог его не понять, удерживало от подобных действий
Так что, скрепя сердца, он дождался, пока они доехали до участка и пока передали парня патрульным, чтобы те отвели его в допросную и зачитали ему его права, давая им с Кертисом несколько минут для разговора.
И этими минутами стоило воспользоваться.
- На два слова, - произнес Кенни, отзывая напарника в сторону. И добавил, решаясь поделиться своими сомнениями. – Знаешь, я думаю, что он никого не убивал.
Наверно, его фраза звучала опять же слишком непрофессионально, и чтобы окончательно не упасть в глазах напарника, он попытался пояснить.
- Я понимаю, что это лишь голые слова, а факты говорят против него, но… но я... я чувствую, что это правда.
Пояснил, называется. Дескать, просто поверь моей интуиции.
Рикстон неопределенно махнул рукой, давая понять, что других доказательств у него нет, и добавил.
- И вот еще что. Когда будем вести допрос – не дави на него… Не потому что мне его жалко…
Хотя кому он пытался соврать, он действительно сочувствовал парню. Сочувствовал из какого-то необъяснимого чувства солидарности с тем, кто прошел через то, что и он сам.
- Его поведение. Я уже видел такое раньше. У парня ПТСР, и похоже, смерть Хиггинса спровоцировала его обострение… 

Вообще-то ни о чем подобном Рикстон не думал и обвинять Кертиса в желании выбить из Митчелла признание любой ценой не собирался, а потому встречное обвинение заставило его опешить от удивления. И досады. Честно говоря, не так представлял он себе их первое совместное дело.
- Я и не предлагал его отпускать, - мотнул головой детектив. – И не собираюсь приделывать ему нимб. Я просто хочу разобраться в этом деле, потому что не верю в виновность парня.
И плевать, что его познания в психологии равнялись нулю. У него было нечто большее – личный опыт войны за плечами, то, чего, порой, не хватало многим и психологам, и детективам, вроде его теперешнего напарника.
Впрочем, настаивать на виновности Митчелла Кертис не стал, предложив им разделить усилия. И это решение Кенни готов был назвать мудрым и правильным, потому что оно давало ему возможность поговорить с Митчеллом наедине. Хотелось верить, что ему удастся достучаться до парня, заставить его выйти из апатии и задуматься о своем будущем.
- Хорошо, - кивнул Кенни. – Я пойду к нему, если мне удастся его разговорить, я дам тебе знать. Если ты что-то найдешь…
«Что-то, кроме засекреченного послужного списка и короткой биографии» - но в это верилось с трудом.
- … дай знать мне.
Перед тем, как зайти в допросную, Рикстон захватил два кофе из автомата. Так что разговор с парнем он начал с того, что поставил один стаканчик перед тем на стол.
- Черный с сахаром, - произнес он.
Митчелл отреагировал на стаканчик равнодушным взглядом, подумал, но все же потянулся к нему. Что ж, не самое плохое начало.
- Ты где служил? – спросил Рикстон, присаживаясь на край стола. Этот вопрос заставил Митчелла вздрогнуть и отдернуть руку от кофе, как будто в тот могли подсыпать скополамин для повышения его разговорчивости.
- Какое… - начал было он, но Рикстон, делая вид, что не замечает его удивления, добавил.
- Я начинал с Кандагара… Мы захватили аэропорт в ноябре 2001, основав там военную базу. А потом нас перекинули на юго-восток, в Нангархар.
В общем, вероятность, что парень вернулся именно из Афганистана, была не так высока. В последнее время Ирак был куда более «популярен» у американских вооруженных сил, так что афганские названия ему могли ничего не сказать. И все же сказали.
- Так ты «первопроходец», - кивнул Митчелл, как-то оживляясь что ли. – Я был там уже позже. Наш взвод два месяца проторчал на блок-посту недалеко от Джелалабада в 2005, а потом нас перебросили на форпост в Кунаре…
Его минутное оживление схлынуло так же внезапно, как и появилось. Взгляд снова вперился в столешницу, заставляя Рикстона мысленно чертыхнуться. Кажется, попытка установить с парнем контакт только дала сбой.
- Морская пехота? – уточнил Кенни, предпринимая еще одну попытку. Но на этот раз оживления в глазах Митчелла не было.
- Бери выше, - чуть апатично ответил он, - рейнджеры.
Отпил кофе и неожиданно поднял взгляд на детектива, спрашивая:
- Вы нашли мой пистолет рядом с офисом?
Сердце нехорошо екнуло от подобной осведомленности. А парень, явно ожидая подобной реакции, добавил.
- Я видел, как эксперты возились с каким-то пистолетом. Слышал обрывки разговоров… А потом вы арестовали меня. Я же не идиот.
Кажется, кое-кому там, в офисе следовало меньше болтать.
- Не думаю, что в рейнджеры берут идиотов, - криво усмехнулся Кенни. И, не видя причин скрывать от Митчелла правду, добавил. – Да, нашли пистолет, зарегистрированный на твое имя… В мусорном баке под окном. Тот, кто убил Хиггинса выбрался через него на улицу, выкинул оружие в бак, и вернулся назад. И этот кто-то был вхож…
«...к тебе в дом.»
Договорить Рикстону парень не дал. Просто кивнул, словно соглашаясь с каким-то одному ему слышимым голосом, и выдал:
– Я хочу сознаться в убийстве Хиггинса.
И это заявление заставило Рикстона застыть на краю стола, со стаканом кофе в руке.
«Ты какого творишь, идиот?!» - только и пронеслось в голове.

Появление Кертиса было как нельзя не вовремя. Черт побери, как будто нельзя было задержаться еще на пару минут, позволив ему, Рикстону, убедить Митчелла перестать валять дурака и не оговаривать себя. Или напарник появился не случайно?
Детектив бросил на того взгляд, пытаясь понять, наблюдал ли Кертис за ходом допроса через стекло или нет. Но увы, по внешнему виду определить такое было сложно, а даром телепатии он, увы, не обладал. Потому оставалось лишь надеяться на лучшее, в частности на то, что признания Митчелла напарник не слышал.
Именно поэтому, пытаясь выиграть время, Кенни, как ни в чем не бывало, поинтересовался:
- Нашел что-нибудь?
Но Митчелл явно был настроен загнать себя в могилу.
- Вы что, не слышали?! – произнес он с вызовом. – Я хочу признаться в убийстве Хиггинса. Разве после этого вы не должны задавать вопросы мне, а не друг другу?
«Заткнись!»
Кенни поставил стакан с кофе на стол, чтобы ненароком не сорваться и не выплеснуть его содержимое парню в лицо, приводя того таким образом в чувство.
- Хватит валять дурака, - негромко, почти заговорщицки произнес он.
Но его попытка урезонить Митчелла вызвала совершенно противоположную реакцию.
- Я не валяю! – выпалил тот, едва не стукнув руками по столу. – Это я его убил!
Очень хотелось броситься к нему, ухватить за шиворот и впечатать лицом в столешницу. Признаться, похожее желание по отношению к слишком буйным задержанным Кенни испытывал и раньше, но еще никогда ему не хотелось сделать этого, для того, чтобы помочь человеку, а не навредить.
Увы, приходилось держать себя в руках.
- Ладно, - произнес он сквозь зубы, стараясь не глядеть на напарника, который сейчас, наверно, внутренне торжествовал. – И зачем вы это сделали? Какой у вас был мотив?
Митчелл дернулся, словно ему съездили по лицу. Зациклившись на попытке обвинить себя он, кажется, совершенно не подумал о подобном вопросе. Впрочем, молчал он недолго.
- Я… я не знаю, - выдал он, наконец, - Я плохо помню сегодняшнее утро… Все как в тумане после ночи… Помню только, как спустил курок… Потом понял, что совершил. Испугался. Выбрался в окно. Выбросил пистолет в мусорный бак. И вернулся обратно.
Рикстон едва не застонал сквозь сжатые зубы. Кажется, он только что получил хороший урок относительного того, что не стоит делиться с задержанным информацией, даже если ты хочешь ему помочь.
- И почему именно в мусорный бак? – поинтересовался Кенни, продолжая избегать встречаться взглядом с напарником, который, как ему казалось, сейчас должен был в глубине души обхохатываться над ним и его непрофессионализмом. – Почему было просто не сбежать? Или не спрятать пистолет в другом месте?

Вмешательство напарника в разговор Кенни не порадовало. Он опасался, что тот воспользуется попыткой Митчелла оговорить себя. Но пока действия Кертиса были какими-то странными.
Вопрос о перчатках, которых они не находили, навел Рикстона на мысль, что напарник хочет убедиться, что парень врет, и не больше.
Но последующие намеки на заказное убийство вызвали у Кенни некоторое душевное смятение, потому что трудно было понять, какую именно цель Кертис ими преследует: пытается убедить Митчелла перестать валять дурака или действительно рассчитывает превратить рядовое убийство в громкое преступление с «заказухой».
И первый, и второй вариант детективу не нравились. Потому что первый мог спровоцировать Митчелла на непредсказуемые поступки, а второй мог спровоцировать на подобные поступки самого Рикстона.
Но спорить с Кертисом и встревать в разговор он пока не решался. Во-первых, это было бы глупо перед лицом задержанного. Во-вторых, вряд ли положительным образом сказалось на их дальнейшем сотрудничестве, а отказываться от него Кенни не рискнул бы, не с такого начинают хорошую карьеру.
Впрочем, его невмешательство было недолгим, ровно до того момента, пока напарник не заговорил о допросе Митчелла-старшего.
«Напрасно ты это» - пронеслось в голове при виде отразившейся на лице задержанного злости.
- Не впутывайте в это моего отца, - тихим, словно слабый ветерок перед мощной бурей, голосом произнес парень, раздельно выговаривая каждое слово. – Он не причем… Слышите? Он не причем!
И на последних словах резко перешел на крик, подтверждая версию о наличии у него посттравматического расстройства, да еще и в довольно запущенной стадии.
Кенни только вздрогнул от резко ударившего по ушам крика, а парень уже рывком поднялся на ноги, бросаясь к Кертису то ли чтобы ухватить его за горло, то ли чтобы ударить.
И опасаясь, что и первое, и второе не закончится для него добром, Кенни бросился вперед, хватая парня за шиворот.
- Отставить! – рявкнул он так, что в допросной, казалось, зазвенели окна. – Сержант, отставить!
Почему ему пришло в голову именно «сержант» он понятия не имел, вполне, возможно, что парень прослужил недостаточно, чтобы заслужить сержантские нашивки и демобилизовался капралом или даже рядовым.
Впрочем, сейчас это было неглавное. Главным было то, что окрик подействовал – плюхнувшись обратно на стул, Митчелл устало, будто после вспышки ярости у него не осталось ни капли сил, уронил голову на руки и повторил все с той ж злостью, только уже в голосе:
- Это я убил Хиггинса… Я…
Ну, точно морпех в плену у талибов, отказывающийся называть настоящее местоположение своего разведотряда и дающий противнику ложные сведения.
«Идиот!»

С точки зрения Рикстона напарник играл с огнем, при этом трудно было понять, кто больше пострадает от этого огня: Кертис, давящий на парня похлеще любого психиатра, или Митчелл, который явно с трудом выдерживал подобное давление.
«Хватит!» - выпалил Кенни, подозревая, что еще пара предложений, и парень снова бросится в атаку, а потому готовый сам вытолкать напарника из допросной.
Но броска не последовало, после слов о грехе Митчелл внезапно вздрогнул, словно его ударили, и стиснул пальцы рук в замок. Черт побери, кажется, Кертис угадал. Парнем руководило чувство вины, заставлявшее взять на себя чужое преступление. Но чувство вины перед кем?! Перед секретаршей?! Перед кем-то из ее погибших родственников?! Перед кем-то, кто служил вместе с ним?
Это можно было выяснить. Не быстро, но можно, наведя справки через старых приятелей из штаба. А пока оставить парня в покое.
Но оставлять его в покое Кертис явно не собирался, продолжая гнуть свою линию и вновь рискуя и собой, и Митчеллом, причем не понятно кем больше. К счастью, снова бросаться в драку тот не спешил, ограничивясь пока словами.
- Ни хрена вы не знаете о том, за что я воевал! – выпалил он. – Это не был самосуд… Вы вообще ни хрена не знаете…
Наверно, если слова можно было воспринять как намек, на то, что его покойный босс был не слишком хорошим человеком. Вот только голос для таких намеков у него звучал не слишком уверенно. Но если он говорил не Хиггинсе, то о чем? Пожалуй, выяснить это можно было только одним способом.
- Не знаем чего, - увидев хорошую возможность встрять в разговор, спросил Рикстон. – Того, что Хиггинс приставал к своей секретарше?
Митчел вздрогнул и поднял на него взгляд. И если бы тем можно было бы убивать, то детектив явно был бы уже мертв.
- Что ты несешь?! – выдохнул парень. – Хиггинс… Этот старый хрен?!
Кажется, известие о похотливости его босса стало для него откровением, но ведь Венди утверждала, что рассказывала ему о подобном.
- Венди вам не говорила?
Парень отвел взгляд в сторону, вновь уставившись в столешницу. И выражение его лица, какое-то мрачно торжествующее, не понравилось Рикстону.
– Не говорила?!
«Но тогда на кой черт она сказала об этом полиции?!»
- Говорила… - неожиданно произнес Митчелл, заставляя Кенни в очередной раз пожалеть о собственной откровенности. – Говорила и не раз… - по его губам скользнула мрачная улыбка. – Вы хотели мотив – он у вас есть. Хиггинс приставал к Венди, моей девушке, и поэтому я убил его.
На этот раз желание впечатать парня физиономией в столешницу стало почти непреодолимым. И опасаясь, что пересилить себя не получится, Кенни повернулся к Кертису.
- На два слова, - произнес он, предлагая выйти из допросной. Кажется, здесь им больше делать было нечего, потому что любую попытку помочь, Митчелл использовал для того, чтобы потопить себя еще глубже.

Отредактировано Kenny Rixton (2018-02-11 15:21:51)