Озеро как будто бы появилось внезапно, разлившись во все края ровной, сияющей гладью, ослепительным зеркалом, в котором ничего нельзя было увидеть, кроме бликов и отраженного неба. За спиной остались стоять великаны, окутанные сверху до низу паутиной, как на какой-то сюрреалистичной картине. Тысячи пауков задрапировали полупрозрачными нитями деревья вокруг. Туристы съезжались отовсюду, чтобы взглянуть на активность тетрагнатидов, совершенно не беспокоясь, что один из тысячи нечаянно упадет им за шиворот. Дети были в восторге, особенно Веро, но Ивонн не разделяла всеобщего восторга. Что-то здесь было странное, по-своему красивое, но какой-то мрачной, отталкивающей красотой. Облепившая ветки огромная паутина выставляла для стороннего взгляда всю кривизну стволов. Изгибы, обычно скрытые под пушистой и объемной листвой, теперь становились очевидны, и парк напоминал собой сборище замерших в одной позе, сгорбленных стариков в белых халатах, жутко вскинувших руки к небу. Прямо какой-то хоббит в волшебном лесу. Веро что-то радостно кричала о пауках, но Ивонн давно ее не слушала. Вчера вечером в мессенджере появилось новое сообщение, а потом и еще одно. Какой-то старый, позабытый знакомый еще со времен учебы. Простые вопросы, в которых было неожиданно столько ненавязчивого внимания, что она не перестала о нем думать и этим утром. Что-то взволновало ее больше, чем она даже могла рассчитывать. Что-то, о чем она думала, засыпая и просыпаясь. Что-то, о чем она успела позабыть, что-то важное. Но она никак не могла вспомнить, раз от раза прокручивая это чувство, которое вызвали чужие слова. Как он назвал ее? Котенок? Это было неуместно, но чертовски мило. От глупых слов совершенно постороннего человека теплело в груди. Очень хотелось удержать это ощущение как можно дольше. Ивонн жмурилась на солнце, время от времени приоткрывая глаза и наблюдая за резвящимся Алфи. Все было в порядке. По схеме. Сын бросал камни в воду и радовался каждому громкому плюху.  Рыбаков по близости как и других людей не наблюдалось: а значит они никому не помешают.
Прогулка по парку утомила ее. Жара доканала окончательно. Но разве она будет отвлекаться на такие мелочи? Нужно расстелить покрывала, сервировать импровизированный стол для пикника, уделить время детям, поговорить с мужем. Расспросить его работе? А в голове засел и никуда не собирался деваться этот "котенок". Котята сегодня были повсюду. Ив ненавидела свое платье, в подмышках которого наверняка будут видны следы от пота, а еще необходимость носить кардиган, взятый на случай прохладного вечера. Купальник натирал завязками шею. Зачем она его только надела?
Только взгляд на поверхности воды задержался чуть дольше. Она смахнула с лица прядь волос, подошла ближе, присела на корточки и окунула пальцы в маленькие волны, торопливо набегающие на влажный песок. Где-то рядом смеялся Альфи, булькнув очередным камнем. Лес, будто в белесой дымке, укутанный паутиной, мрачно взирал на отдыхающую семью со стороны. Ив все время хотелось обернуться, как будто бы из самой его чащи за семьей кто-то пристально наблюдал. Наверняка ее так впечатлило паучье царство.
- Проголадался? - ласково обратилась она к мужу и поднялась в полный рост, ладошку использовав как козырек, чтобы глаза не слепило солнце, -  Ты не против, если я немного поплаваю? - а сама шла не к воде, а к корзине, чтобы сперва все разложить, всех напоить, накормить, развлечь, а уж потом попытаться, если это вообще возможно, уделить время своим желаниям. Невольно она обернулась на лес.
- Кажется, мы здесь совсем одни. 
Одни. На всей планете. Во всей вселенной. Только она, муж и дети. Это ее вселенная. Ничего другого не существовало. Все крутилось всегда только вокруг семьи. Отдых, которого всегда все так ждут, для Ивонн скорее был чем-то сродни работе. Здесь нельзя было быть собой. Нельзя быть слабой. Нельзя позволять себе расслабляться. Веро, не мочи туфельки. Алфи, не капризничай. Дорогой, как дела на работе?
- Как твои дела на работе? - легко и просто спросила женщина самый простой из существующих у них вопросов, на самом деле действуя как минер на минном поле, начиная беседу откуда-то издалека. Безопасный вопрос от заботливой женушки. И с отсутствующим взглядом принялась копаться в корзине, проклиная в душе этот парк, жару и озеро заодно, - Я испекла твои любимые.

Отредактировано Yvonne Cole (2016-04-05 20:36:21)

Ее жизнь чем-то напоминала собой этот парк. Этот лес, облепленный ужасающей, необъяснимой, отталкивающей паутиной. И где-то посреди всего этого мрака и духоты поблескивало гладью воды, отражая небо и солнце, большое озеро. И как и сейчас, она не смогла бы в нем освежиться. Отыскать его не получится. Как и приблизиться. Мираж его все еще подрагивал где-то впереди, на горизонте, но она уже понимала, что это только иллюзия, которая не радует, не дарит надежду, но отнимает силы. Странное было чувство. Непонятное. Как будто бы Ивонн не смогла бы самой себе сказать почему она здесь. Почему она сидит на этом чертовом берегу в этот жаркий день, потеет и делает то, что делает. Женщина одним движением отогнала гнетущие мысли как толстую муху, попытавшуюся присесть на край корзины. Ив совершенно четко ощутила как по спине побежала струйка пота, но не пошевелилась. Вся ее жизнь казалась иллюзией. Если она поднимется, снимет с себя одежду и зайдет в воду - ничего не изменится. Бесчувственность мужа, отношение отца, жестокость детей. Ее собственная эмоциональная инвалидность - все это уже не изменить. Она приняла это, приняла охотно уже когда-то давно. И все чаще ловит себя на мысли, что в этом нет смысла.
В какое-то мгновение женщина бросила взгляд на мужа, стоящего у воды рядом с сыном. И поняла, что Реджи совсем не меняется. Возможно, он сам не знал об этом. Или ему было все равно. Натянутые как струны движения, осанка, узкие, сексуальные бедра. Редж совсем не меняется. Твердый, непробиваемый и чужой. И по прежнему где-то внутри теплится желание докопаться до его сути, понять, возможно очаровать. Незнакомый муж. Ив ощущала себя слишком пустой, чтобы допустить подобную мысль, но ей нравилось так думать. После стольких лет брака он все еще оставался для нее чужим. Это ли не вызов ее женской природе? Это ли не повод бояться? В который раз Ивонн успела пожалеть о том как выглядит. Она ощущала себя уставшей, неряшливой и, пожалуй, даже некрасивой. Чем больше ей нравился ее муж, тем острее она это чувствовала. Все было в ней. Она должна попытаться изменить себя. Еще раз и еще раз. Она должна попытаться стать лучше. Ив перевела взгляд с его руки, на которой поблескивало кольцо, на его лицо. Кажется, духота достала не только ее. Этим они были едины. И осознание этого принесло маленькой женщине внутреннее чувство облегчения. Что-то было в этом общем молчании. В этих затуманенных взглядах, бросаемых на озеро. Как давно они не оставались наедине? Целая вечность? Больше? В сделанной Реджи паузе почуялась угроза. Ив внутренне напряглась, а руками продолжила разглаживать вышитую скатерку, приготовленную специально для пикника.
Джессика Перл, Джессика Перл - закрутилось в голове. О, как Ив ее ненавидела в эту минуту. Заочно, заранее и исступленно, как только могла ненавидеть женщина. Это новое, острое, неожиданное чувство поразило ее саму. Ив сглотнула застрявший в горле комок и вымучено улыбнулась мужу, отказываясь признавать, что ревнует. Зачем? Это же не я.
- Конечно, - отозвалась тихо и ласково.
Это его "мутная" не позабавило ее, но приласкало как следует. В Ивонн не было злости, но горечь выедала в груди дыру. Чтобы заполнить ее, она любовалась мужем. Какое значение имеет эта девица? Сама она прекрасно помнила врача, пристававшего к ней на практике. О том случае она умолчала. Нет, ее Реджи хороший муж и отец. Это же Реджи. Ее особенный Реджи. Не такой как все. А неуравновешенные дамочки бывают везде. Иск? Это пустяки. Но его интересует не ее мнение. Она должна поддержать его, как образцовая, любящая супруга.
Ив слегка обеспокоенно на него взглянула, тут же столкнувшись со взглядом мужа и беспечно, добродушно захлопала оленьими глазками, оттягивая край ткани на груди, чтобы как-то охладиться. Войны не будет. И только внутри все никак не гасли, тлеющие искры разгоревшейся ревности. Это же Реджи. Женщины всегда обращают на него внимание. Ее особенный, харизматичный, ворчливый Реджи. Даже продавщицы в магазине и официантки начинают заигрывать с ним в ее присутствии, будто бы она пустое место. И только он всегда ведет себя как джентльмен. После его слов о домогательствах Ивонн рассеяно пожала плечами и опустила взгляд на свои ноги, чтобы тут же проследить за движением его руки. Его руки на своей лодыжке.
- Ты главное не расстраивайся, - тихо проговорила она, сосредоточенно впитывая ощущения этого его внезапного прикосновения, как будто бы он не касался ее годами. А, может, так оно и было? Дети, озеро, дурацкий и жуткий лес. Суд и иск какой-то там Перл. Все очень серьезно. Огромная ответственность. И эта его неожиданная ласка. Как попытка извиниться. Но только за что?
- Уверена, что в больнице будут на твоей стороне, - зачем-то сказала она, - Это же нелепо. Я не понимаю тех, кто пытается избавиться от ребенка на большом сроке. Наверное, уже и не пойму никогда. Ты же знаешь.
Стоило только представить как Редж касается другой женщины, трогает ее точно также как сейчас, пусть и деловито, не вкладывая в это ничего личного... Ее кожа впитывает тепло широкой и гладкой ладони. Грубой, но только с виду. От нее горячо, но совсем не хочется, чтобы случайное прикосновение прекратилось.
Глупости, - Ив мысленно усмехнулась, отбрасывая волосы со лба и всматриваясь в сторону детей, и кивнула мужу. Но угли неудовольствия тлели и не желали гаснуть. Какое-то дурное чувство неправильности происходящего. Ивонн пристальнее и старательнее всматривалась в сторону детей. Она не хотела расстраивать Реджи. Это только жара.
- Очень, - виновато улыбнулась она ему, честно ответив и нехотя сбрасывая кардиган, а затем лениво и долго развязывая завязки от платья на плечах и чувствуя себя под его взглядом неуютно. Она никогда не сможет позволить себе думать, что достаточно хороша для него, но никогда не перестанет получать удовольствие от того как он на нее в такие моменты смотрит. Интересно, а как выглядит эта Перл? Сколько ей лет? Красива ли она? Рожала ли она детей или же у нее прекрасная фигура? Ив спустила платье до пояса и откинулась назад, опираясь на локти, чтобы подставить лицо солнцу.
- Пойду гляну как там дети. По-моему, гуляя по лесу, они слишком перевозбудились. Столько новых впечатлений.
Зря она разделась. Если она пойдет купаться, то и дети начнут проситься, а это заведомо катастрофа. Не стоит ей портить такой день. Жару можно и потерпеть. Ив почувствовала себя ужасно глупо в этой наивной попытке соблазнить собственного мужа. Наверное, она соскучилась. До ее слуха донеся звонкий детский смех, напомнившей миссис Коул о том, что она ни в коем разе не должна забывать о своем долге. Этот отдых не для нее. Нужно присматривать за детьми. Контролировать ситуацию. Развлекать, заботиться. И она потянулась к бретелькам платья, чтобы одеть его обратно.